Гавань измены - Страница 109

109

«Это как раз про нас», — подумал Джек, глядя на далекие двухпалубники, все еще яростно палящие друг по другу, и пока он смотрел, прямо по центру клубы дыма унесло прочь и полыхнула невероятная вспышка, огромный, высокий язык пламени, усеянный черными точками, летящими все выше и выше, увенчанный короной белого дыма.

«Поллукс» взлетел на воздух, и еще до того как громадная вспышка поблекла, до них донесся грохот взрыва порохового погреба, сотрясая и море, и паруса. Фок-мачта французского флагмана улетела за борт, но сам взрыв, падающий рангоут и огромные обломки его не потопили.

— Приготовиться к повороту через фордевинд, — приказал Джек.

Поскольку «Поллукса» больше нет и помогать некому, он должен сделать все возможное, чтобы спасти «Сюрприз» и его команду, и попытка пройти между двух фрегатов — не самая лучшая идея.

Он не питал ни малейшего сомнения, что с таким подавляющим превосходством в силе французы атакуют его в Замбре, не найдет он и укрытия в нейтральном порту, если пойдет курсом зюйд-зюйд-вест в сторону охраняющего вход в гавань и вклинившегося между ним и городом мыса с фортом на вершине.

Опираясь на гакаборт, Джек внимательно рассмотрел французский двухпалубник. Время от времени порывы дождя мешали всматриваться, но он все больше убеждался, что кораблю сильно досталось. Все уцелевшие шлюпки спущены на воду, команда делала плот или своего рода плавучую пристань из рангоута и заводила канаты где только можно. Если держаться подальше от оставшихся целыми тридцатидвухфунтовок, то бояться нечего.

Что касается фрегатов, здесь иная ситуация; Джек наверняка справился бы с любым из них по отдельности, хотя спастись от тридцативосьмипушечника с наветренной стороны в тесной бухте было бы непросто. Но оба вместе...

Джек наблюдал за кораблями с самым пристальным вниманием, холодным, непредвзятым, опытным взглядом; и с каждым мигом становилось яснее, что тяжелый фрегат, хотя и элегантный, и хороший ходок, управляется лишь в добросовестном, но «прогулочном» стиле — видимо, капитан и команда провели больше времени в порту, нежели в море.

На собственном корабле они ощущали себя чужаками: отсутствовала слаженность в маневрах, но была заметна медлительность и нерешительность, показывающая, что они не привыкли действовать как единое целое. Джеку показалось, что они не «чувствуют» море, но это не означало, что они не управятся с пушками в замечательной французской манере, а вес их бортового залпа намного больше его собственного. Что касается меньшего фрегата, то капитан там явно способнее, но сам корабль — медленный и остался довольно далеко за кормой к тому времени, когда «Сюрприз» поравнялся с фортом. За кормой, но с наветренной стороны: вот в чем вся печаль. У обоих противников преимущество наветренной стороны.

Его не удивило, когда форт открыл безрезультатный огонь — увидев французскую эскадру, Джек сразу понял, что дей — союзник Франции. Но это дало ему подходящий предлог сделать то, что он задумал.

Он уклонялся, идя в бейдевинд к западному берегу, снова выжимая из «Сюрприза» все, на что тот способен. Еще никогда Обри настолько не ощущал себя и корабль как единое целое. При более слабом ветре в глубине бухты фрегат сможет нести невероятное количество парусов, Джек точно знал, какую нагрузку выдержит корабль, и тот вел себя как породистое животное, уходя все дальше от большого француза, который почти мгновенно развернулся и шел параллельным курсом в двух милях на правой раковине «Сюрприза», постреливая из погонных орудий.

Приближался западный берег, несколько рыбацких лодок забрасывали сети: все ближе и ближе в этом головокружительном темпе, и все это время Джек размышлял над возможным курсом, силой ветра, сносом — плавная, едва осознанная последовательность расчетов.

— Приготовиться к повороту оверштаг, — в тишине крикнул Джек, и поживее! — Еще одна сотня ярдов, вторая сотня, и он крикнул: — Руль под ветер!

И снова фрегат развернулся с невероятным изяществом и помчался в северном направлении вдоль западного берега к Братьям и мысу за ними. Но теперь уже проявилось преимущество наветренной стороны: несмотря на быстрый разворот «Сюрприза» и бо̀льшую скорость, французам требовалось проплыть меньше — как лошади на ипподроме, французы двигались по внутренней, более короткой дорожке, а «Сюрприз» — по длинной внешней; и если только «Сюрприз» не выбросится на берег, казалось, что французы отрежут его до Братьев или чуть дальше, прижмут к мысу.

Когда Братья с тремя проливами между ними неслись на корабль, а оба француза приближались, обстреливая «Сюрприз», на борту стояла мертвая тишина. На протяжении всей долгой гонки на прямом отрезке тяжелый фрегат имел предостаточно времени, чтобы поставить невероятное количество парусов, и теперь мчался, может, даже быстрее «Сюрприза». Стрельба стихла, поскольку никто не хотел замедлять этим скорость.

Тяжелый фрегат держал курс в средний проход, что должно было привести его к мысу раньше «Сюрприза», и там он встанет поперек курса, приготовившись к бортовому залпу, пока «Сюрприз» будет еще только приближаться к мысу. Двадцативосьмипушечный корабль шел в кильватере «Сюрприза», чтобы отрезать его, если, миновав первый пролив, «Сюрприз» попытается уйти обратным курсом.

Тяжелый фрегат сейчас находился не более чем в полумиле позади траверза по правому борту и быстро приближался. Джек не столько убавил паруса, как убавил скорость, потихоньку потравив шкоты, и совсем чуть-чуть привёлся к ветру. Команда выполнила приказы, но помрачнела, когда француз сначала поравнялся с ними, а затем, уже близко от прохода между первым и вторым «Братом», вырвался вперед, а впереди вырастала за пеленой дождя высокая и пугающая стена мыса. Попутно француз издалека дал по ним бортовой залп, но вместо того чтобы ответить, Джек прокричал:

109