Гавань измены - Страница 86

Рэй точно не мог. Довольно рано он обронил слабо завуалированную остроту по поводу «удачливости вашего друга Обри, о которой мы так много наслышаны». Но по мере того, как проходил день за днем, он все меньше и меньше чувствовал предрасположенность острить хоть о чем-нибудь. Неудачи все еще преследовали его, и теперь Рэй проиграл так много, что Стивен из приличия не мог отказывать в постоянных попытках взять реванш, хотя игра прискорбно ему наскучила. Хотя Рэй много практиковался, он был не таким уж хорошим игроком. Его можно было сбить с толку внезапным переходом от бесстрастной обороны к рискованному наступлению; его же собственные попытки ловчить, едва ли выходящие за рамки незначительных сомнений и слабого раздражения, были довольно прозрачными.

Но самое главное — ему не шла карта, а Стивен получал настолько хорошие, что игра становилась еще скучнее. Вдобавок встревоженный, неудачливый Рэй не был столь занимательным партнером, каким был раньше. Когда они познакомились ближе, Стивен обнаружил, что Рэй — гораздо бо̀льший повеса, чем предполагалось, придает исключительное значение деньгам и не отягощен принципами. Человек умный, без сомнения, но неглубокий. Тем не менее, Рэй не делал попыток вмешаться в дела фортуны: когда-то с его именем связывали кое-какие нарушения при игре в карты, и ни один человек в положении Рэя не мог позволить второго такого обвинения.

Обычно они играли в офицерском клубе или в зеленой беседке, именно в этой беседке они собрались ради того, что определили как последнюю партию. Рэй уже некоторое время ожидал денежного перевода и, испытывая недостаток наличности — Стивен всю ее забрал — покрывал свои проигрыши долговыми расписками. Сейчас они играли на всю сумму долга, причем Стивена это мало волновало до тех пор, пока у него оставалось достаточно времени, дабы посетить полную летучих мышей пещеру вместе с Мартином и Пуллингсом.

Рэй опять проигрался, и еще сильнее, чем прежде. Ему пришлось некоторое время провести над счетом, вычислениями и обдумыванием того, что предстоит сказать. С крайне неестественной улыбкой он сообщил, как сильно беспокоится по поводу того, что вынужден сказать доктору Мэтьюрину: в связи с последними потерями в Сити денежный перевод ему не пришел, и поэтому расплатиться не получится. Он крайне сожалеет об этом, но на крайний случай может предложить определенное решение — Рэй выдаст сейчас долговое обязательство на всю сумму, а в ближайшие дни подготовит документ о праве собственности на ренту с поместья жены; платежи будут посылаться банкиру Мэтьюрина ежеквартально до тех пор, пока мистер Рэй не получит наследство, после чего долг чести будет выплачен без малейшего труда: все знают, что адмирал обладает значительным состоянием, девять десятых которого отписано миссис Рэй.

— Понимаю, — ответил Стивен.

Он был недоволен. Играли они на наличные деньги, и со стороны Рэя было совершенно аморально вступать в последнюю игру, если он не мог выложить наличность при поражении. Стивен особо и не стремился получить эту сумму, поскольку его игорная лихорадка прошла, но совершенно честно рискуя собственными деньгами, он ее определенно заслужил. Рэй знал о его чувствах.

— Я могу что-либо сделать, дабы подсластить пилюлю? У меня есть определенное влияние, как вы знаете.

— Думаю, вы признаете, что пилюля, которую вы предлагаете, требует целой горы сахара, — ответил Стивен.

Рэй это признал, и Стивен продолжил:

— Я слышал крайне мерзкую сплетню в клубе сегодня утром: говорили, что давно обещанный капитану Обри «Блэкуотер» отдали капитану Ирби. Это правда?

— Да, — подтвердил Рэй после секундной паузы. — Этого требовали его влиятельные друзья в Парламенте.

— В таком случае, — продолжил Стивен, — я обращаюсь к вам с просьбой, чтобы Обри получил подобный корабль. Вы знаете его боевые заслуги, его справедливые требования и желание получить тяжелый фрегат на североамериканской станции.

— Разумеется, — ответил Рэй.

— Во-вторых, мне бы хотелось, чтобы капитан Пуллингс получил под командование приличный корабль, и в-третьих, я рассчитываю на вашу благосклонность по отношению к преподобному мистеру Мартину и помощь, если он вдруг попросит о переводе с одного корабля на другой.

— Ну что ж, — произнес Рэй, записывая имена. — Сделаю все, что в моих силах. Как вы знаете, шлюпов очень мало — коммандеров вдвое больше, чем кораблей, которыми они могут командовать, но я сделаю все, что смогу. Что же до капеллана, с этим трудностей не возникнет — пусть переводится, куда захочет.

Он убрал блокнот в карман и снова послал за кофе. Когда напитки принесли, он продолжил:

— Я в самом деле обязан вам за вашу снисходительность. И все же не думаю, что заставлю вас ждать слишком долго. Моему тестю шестьдесят семь, и он далеко не в лучшей форме.

Выяснилось, что адмирал Харт страдает от водянки, и хотя таблицы ожидаемой продолжительности жизни давали ему еще лет восемь, он вряд ли протянул бы и половину этого срока. В возбуждении Рэй говорил с таким налетом обыденного лицемерия, что Стивен не понимал, как отвечать. Он знал, что некоторые врачи лечат водянку новыми препаратами дигиталиса, но что касается его самого, он бы предпочел проявить максимальную осторожность, давая пациенту такое потенциально опасное лекарство. Беседа еще некоторое время продолжалась в этом ключе, и у Стивена сложилось впечатление, что любая доза лекарства, которая может еще чуть-чуть сократить ожидаемую продолжительность жизни адмирала, будет искренне приветствоваться. Но до того как Рэй успел скомпрометировать себя в этом отношении, за Стивеном пришли Пуллингс и Мартин, чтобы забрать его в пещеру.